Пламенный Маторин

Народный артист России, многолетний солист Большого театра, его басовая слава и гордость Владимир Маторин отпраздновал семидесятилетие.

Знаменательному событию в течение 2018 года будет посвящено не одно мероприятие, и первое из них состоялось на сцене Концертного зала имени Чайковского. Владимир Анатольевич выступил в сопровождении Национального академического оркестра народных инструментов России им. Н. П. Осипова (худрук Владимир Андропов, дирижер Виктор Кузовлев) и Государственного академического Русского хора им. А. В. Свешникова (худрук Евгений Волков) с гигантской по продолжительности программой русской музыки. В концерте прозвучали духовные произведения и популярные песни и романсы отечественных авторов разных эпох и стилей.

Русский дух царил в главном филармоническом зале столицы в памятный вечер, что нисколько не удивительно: богатырь и по фактуре, и по могучему голосу, Маторин — ​глубоко национальный артист. По характеру, выразительности, задушевности и одновременно залихватской удали пения, по глубине проникновения в музыкальную и вербальную ткань исполняемого произведения Маторин исключительно органичен именно в музыке нашего народа, и это роднит его с великими басами родной земли отдаленного и недавнего прошлого, такими как братья Пироговы, Максим Михайлов, Борис Штоколов или Александр Ведерников. Конечно, Владимир Анатольевич успешно пел и зарубежный репертуар. К интересным и запоминающимся работам относятся «Севильский цирюльник», «Риголетто» или «Аида». Но все же львиная доля его свершений что на отечественной сцене, что в многочисленных гастролях по миру приходится на русский репертуар.

Маторин спел, кажется, все басовые партии, и не просто спел — ​многие их них стали настоящими вехами исполнительского искусства. Его Борис Годунов был признан эталонным еще в 1989 году в постановке Евгения Колобова в Театре Станиславского, а потом много лет являлся козырной картой Большого театра. Его Иван Сусанин открывал не один сезон первой сцены страны, и каждый раз это было проникновенно до слез. Лихой Галицкий или туповато-комичный Додон, пугающий Досифей или трогательный Собакин в «Царской невесте» буквально царили на подмостках вне зависимости от звездности партнеров или состоятельности постановочных решений. Маторин — ​смысловой центр любого театрального прочтения, выпуклый, яркий образ, весомый, выразительный, могучий вокал, истовая жизнь на сцене, а не притворное лицедейство. Когда поет Маторин, кажется, что поет сама Русь — ​сильная, бесшабашная, удалая, но в то же время и ласковая, добрая, сердечная.

В первом юбилейном московском концерте Владимир Анатольевич совсем не вспоминал о своем оперном предназначении — ​звучала совершенно иная музыка. Духовные песнопения Степана Смоленского, Николаева-Струмского, Добри Христова напомнили о любви певца к православной музыке. Маторин исполняет возвышенно и сокровенно, без намека на театральность, как молитву, — ​в этом ему, пожалуй, нет сегодня равных. Русские и украинские песни — ​задорные и лирические, светлые и трагические, получаются у Маторина столь вкусно, интересно, увлекательно, что, кажется, вот истинный репертуар певца, его призвание и лучшие достижения.

Но приходит черед популярным романсам и песням (Абазы, Фомина, Шишкина, Листова, Булахова и др.), и у зрителя захватывает дух, потому что каждая миниатюра — ​захватывающий мини-спектакль, где цепляют не только богатый, громоподобный голос, но и лукавый прищур, и добрая улыбка, и игривая жестикуляция, и даже скоморошье приплясывание. Артистическая харизма Владимира Маторина столь мощна, что не может никого оставить равнодушным.

Популярный отечественный репертуар, избранный Маториным для юбилейного вечера, во многом акт уважения к публике, стремление показать, что и в простом заложено море смыслов и эмоций. Сегодня артисты всех мастей стремятся чаще поразить рафинированностью, раритетностью, изысканностью программ, в моде эксклюзивное и высоколобое. Маторин, безусловно, владея самой изощренной палитрой красок (вспоминаются его прочтения опер и симфоний Прокофьева и Шостаковича, вокальных циклов Мусоргского и пр.), умеет сделать интересным, казалось бы, самое запетое и тривиальное — ​и в этом сила его артистической личности и исполинского таланта.